Год назад 5 августа 2019 года семь миллионов человек оказались заперты в своих домах в условиях строгого военного комендантского часа, объявленного в долине Кашмир. Тринадцать тысяч человек, от маленьких детей и подростков до бывших главных министров и крупных политиков, поддерживавших политику Индии, были арестованы и помещены в превентивное заключение, где многие находятся до сих пор. В полночь 4 августа телефонное и интернет-соединение было выключено. 6 августа в парламенте был принят законопроект, лишивший штат Джамма и Кашмир автономии и особого статуса, закрепленных в Конституции Индии. Он был лишен статуса штата и разделен на две «Союзные территории» — Ладакх и Джамма и Кашмир. Ладакх не будет иметь собственного парламента и будет управляться непосредственно из Дели.

Проблема Кашмира, как было заверено, была решена раз и навсегда. Другими словами, многолетняя борьба Кашмира за самоопределение, которая унесла десятки тысяч жизней солдат, боевиков и мирных жителей, стоила тысяч насильственных «исчезновений», случаев пыток и истязаний, была окончена. В парламенте министр внутренних дел Амит Шах пошел дальше. Он сказал, что готов пожертвовать жизнью, чтобы захватить так называемые территории Кашмира Оккупированного Пакистаном (КОП), которые кашмирцы называют Азад Кашмир, а также приграничные провинции Гилгит-Балтистан. Он также включил в список Аксайчин, когда-то входивший в состав королевства Джамму и Кашмир, а ныне являющийся частью Китая. Он зашел на опасную территорию — как в буквальном, так и в переносном смысле. Территории, о которых он говорил, находятся между тремя ядерными державами. На фоне неуместных торжеств на улицах Индии, дополнительное напряжение, созданное за счет унижения Кашмира, усилило сияние богоподобного ореола премьер-министра Нарендры Моди. В качестве провокации индийский метеорологический департамент начал включать Гилгит-Балтистан в свои прогнозы погоды. Немногие из нас в Индии обратили внимание на слова китайского правительства, призывавшего Индию «быть осторожной в своих словах и действиях относительно вопроса пограничных территорий».

В течение прошедшего года борьба в Кашмире никоим образом не закончилась. Только за последние несколько месяцев в СМИ появились сообщения о гибели 34 солдат, 154 боевиков и 17 мирных жителей. Мир, потрясенный коронавирусом, по понятным причинам не обратил внимания на действия правительства Индии в отношении к народу Кашмира. Комендантский час, коммуникационная блокада, а также другие последствия такой осады (отсутствие доступа к врачам, больницам, рабочим местам, бизнесам, школам, ограничение контакта с близкими), длились месяцами. Даже США не делали этого во время войны в Ираке.

Всего несколько месяцев изоляции во время коронавируса, без военного комендантского часа и коммуникационной блокады, поставили мир на колени и продемонстрировали предел выносливости и здравого смысла сотен миллионов людей. Подумайте о Кашмире, находящемся в условиях самого плотного военного присутствия в мире. Вдобавок к тому, что на вас обрушился мучительный коронавирус, представьте лабиринты проволочной спирали на ваших улицах, солдат врывающихся в ваши дома, избивающих мужчин и насилующих женщин, уничтожающих ваши запасы пищи, резонирующие крики людей, подвергающихся пыткам которые вы слышите через системах громкоговорителя.

Прибавьте к этому бездействие судебной систему — включая Верховный суд Индии — которая в течение целого года допускала продолжение интернет-блокады и проигнорировала шестьсот ходатайств о применении процедурыхабеас корпус(правоарестованногоприсутствоватьлично в суде, прим. пер.), приводя в смятение людей, ищущих пропавших членов семей. Прибавьте к этому новый Закон одомициле(праве на постоянное проживание в стране без предоставления гражданства, прим. пер.), который предоставляет право гражданам Индии на проживание в Кашмире. Ценные Сертификаты Подданства Кашмирцев в настоящее время не имеют юридической силы, за исключением предоставления в качестве дополнительных доказательств с ходатайством к правительству Индии о предоставлении домицилия на их собственной родине. Тем, чьи ходатайства были отклонены, может быть отказано в проживании, и они могут быть высланы. То, что происходит в Кашмире является не чем иным, как культурной чисткой.

Новый Закон о домициле в Кашмире является дополнением к новому откровенно анти мусульманскому Акту о внесении поправок в закон о гражданстве (АПЗГ), принятого в декабре 2019 года, и Национального реестра граждан (НРГ), который должен выявлять «незаконно проникших бангладешцев» (разумеется, мусульман), которых министр внутренних дел назвал «термитами». В штате Ассам НРГ уже причинил хаос. Миллионы людей были вычеркнуты из реестра граждан. В то время как многие страны борются с кризисом беженцев, индийское правительство превращает своих граждан в беженцев, раздувая проблему безгражданства до немыслимых масштабов.

Согласно АПЗГ, НРГ и новому Закону о домициле в Кашмире, даже законные граждане должны представить пакет документов, одобренных штатом, чтобы получить гражданство. (Нюрнбергские законы, принятые нацистской партией в 1935 году, предписывали, что только те граждане, чьи документы о наследстве были одобрены Третьим Рейхом имели право на получение немецкого гражданства).

Как все это должно называться? Военное преступление? Или преступление против человечества?

И как следует назвать заговор государственных учреждений и торжества на улицах Индии? Демократией?

Год спустя торжества по поводу Кашмира сходят на нет — и не зря. У нас на пороге разгневанный дракон. 17 июня 2020 года мы проснулись от ужасного известия о том, что двадцать индийских солдат, включая полковника, были зверски убиты Народно-освободительной армией Китая (НОАК) в обледенелых местностях отдаленной долины Галван на границе с Ладакхом. В течение следующих нескольких дней сообщения в разделах индийской прессы наводили на мысль о том, что было несколько точек проникновения. Ветераны армии и уважаемые корреспонденты оборонных ведомств заявили, что НОАК оккупировала сотни квадратных километров территории, которую Индия считает своей. Была ли это просто наглая агрессия, как ее представляют индийские СМИ? Или китайцы продвинулись, чтобы защитить свои жизненно важные интересами, — перевал через Аксайчин и торговый путь через оккупированный Пакистан/Азад Кашмир? Обе территории под угрозой, если воинственные заявления, сделанные министром внутренних дел Индии, будут приняты всерьез. А как не принимать их всерьез?

Для такого яростно националистического правительства, как наше, уступить считаемые суверенными территории, стало бы худшим кошмаром. Это не может быть оправдано. Но что можно сделать? Было найдено простое решение. Всего через несколько дней после трагедии в долине Галван, премьер-министр Моди обратился к нации. «Никто ни на йоту не продвинулся через наши границы», — сказал он, «никто не вошел на нашу территорию» и «ни один из наших постов не был никем занят». Критики Моди посмеялись. Китайское правительство быстро приветствовало его заявление, потому что они говорили то же самое. Но заявление Моди не такое глупое, как кажется. В то время как армейские командиры обеих стран обсуждают вывод и «роспуск» войск, а социальные сети полны шуток об искусстве выхода без входа, и в то время как китайцы продолжают удерживать территорию, на которую они претендуют, для подавляющего большинства населения Индии, Моди одержал победу. Ведь это показали по телевизору. И кто скажет, что важнее? Телевидение или территория?

С какой стороны не посмотри, в долгосрочной перспективе Индии необходима боеспособная армия на двух границах — на западной границе с Пакистаном и на восточной границе с Китаем. Кроме того, высокомерие правительства отдалило соседей — Непал и Бангладеш. Все что нам остается, это хвастаться тем, что в случае войны Соединенные Штаты, преодолевая собственные кризисы, придут на помощь Индии. Так ли это? Помогли ли они курдам в Сирии и Ираке? Помогли ли они Афганистану в борьбе против Советского Союза? Или Южному Вьетнаму в борьбе с Северным?

Прошлой ночью один кашмирский друг написал мне: «Будут ли Индия, Пакистан и Китай сражаться над нашим небом, не замечая нас»? Это не маловероятный сценарий. Ни одна из этих стран не превосходит другую по моральным качествам и не является образцом гуманизма. Ни одна из них не руководствуется в своих действиях интересами человечества.

Но даже без объявления войны, для поддержки постоянной армии на границе Ладакха, готовой к высотной войны, и для приведения арсенала армии Индии в относительное равенство с китайским, оборонный бюджет Индии, вероятно, должен был бы удвоиться или утроиться. Даже этого не будет достаточно. Это станет огромным ударом по экономике, которая до изоляции в связи с Covid-19 уже находилась в состоянии резкого спада (с уровнем безработицы на рекордном уровне за последние 45 лет), а сейчас, по прогнозам, сократится в пределах от 3,2 до 9,5%. Моди не очень хорошо справляется на первых этапах игры в «Китайские шашки».

В первую неделю августа наступает и другая знаменательная дата. Несмотря на плохо спланированные, драконовские, пагубные меры изоляции, несмотря на удручающе малое количество проводимых анализов по сравнению с другими странами, подтвержденные случаи коронавируса в Индии в настоящее время растут, пожалуй, самыми быстрыми темпами в мире. Среди его жертв наш грозный министр внутренних дел, который в настоящее время проводит 5 августа на больничной койке. Его не лечат лекарствами, которыми торгуют шарлатаны, знахари и члены его партии, которые пьют коровью мочу, волшебное зелье «Коронил», свистят ракушками и стучат по кастрюлям и сковородкам, поют Ханумана Халису и лозунги «Уходи, Корона, уходи!» с невыразительной интонацией санскритского слока. О, нет. Его лечат в самой дорогой частной больнице, куда были вызваны лучшие (аллопатические) государственные врачи.

А где будет премьер-министр Индии 5 августа?

Если бы вопрос Кашмира действительно был «решен» раз и навсегда, он был бы там, окруженный восхваляющей его толпой, с соблюдением социальной дистанции. Но вопрос Кашмира не решен. Он снова закрыт. И Ладакх почти превратился в боевой фронт. Поэтому Моди мудро решил отступить от этих проблемных границ в самое безопасное место, чтобы выполнить еще одно давнее предвыборное обещание. К тому времени, как вы прочтете это, он, в сопровождении молитв священников и людей по всей стране, а также благословений Верховного суда Индии, заложит серебряную плиту весом 40 кг в качестве основы для Рам Мандира, храма, который восстанет из руин Бабри Масджид — мечети, которая была разбита в пух и прах индуистскими борцами во главе с членами партии Моди «Бхаратия Джаната» в 1992 году. Это был долгий путь. Назовем это Триумфом воли.

Несмотря на режим изоляции, я чувствую, как воздух дрожит в преддверии исторического момента. Только наивные или безнадежно индоктринированные могут до сих пор верить в то, что голод и безработица приведут к революции, что храмы и памятники не могут накормить людей. Они могут. Рам Мандир — это пища для миллионов изголодавшихся душ индуистов. Дополнительное унижение уже униженных мусульман и других меньшинств лишь усиливает вкус победы. Как хлеб может составить конкуренцию?

Легко представить себе 365 дней с 5 августа 2019 года по 5 августа 2020 года — окончательную «интеграцию» Кашмира в Индию, принятие АПЗГ и НРГ, и инаугурацию Рама Мандира — как определяющий период, в течение которого Индия под руководством Моди официально объявила себя индуистской нацией, как начало новой эры. Но публичные заявления могут скрывать непризнанные поражения. А показательные начинания могут иметь непредвиденные окончания. Стоит помнить, что, несмотря на более значительное, чем в прошлом, влияние Моди и подавляющее большинство «Бхаратия Джаната» в парламенте, только 17,2 процента населения Индии проголосовало за них. Возможно, как предлагают китайцы, в этом вопросе мы должны действовать с осторожностью. Только подумайте немного. Почему Моди решил открыть Рам Мандир сейчас? В конце концов, это не Дашара или Дивали, и эта дата не имеет особого значения ни в Рамаяне, ни в индуистском календаре. К тому же есть и частичная изоляция в большинстве районов Индии — многие из священников и полицейских, готовящих и охраняющих этот объект, уже Covid-позитивны. Огромные толпы, которые могли бы образоваться в другое время, будут отсутствовать. Так почему 5 августа? Чтобы насыпать соль в раны Кашмира, или чтобы нанести бальзам на индийские раны? Потому что, что бы нам ни говорили по телевизору, на границах произошел тектонический сдвиг. Большие плиты перемещаются. Мировой порядок меняется. Нельзя издеваться над людьми и вести себя как хозяин дома, когда ты не хозяин дома. Это не китайская поговорка. Это просто здравый смысл.

Может быть, 5 августа 2020 года на самом деле не то, что от него ожидают? Может быть, это кусок позора, прилипший к стене славы?

Когда, и если, Индия, Китай и Пакистан начнут сражаться за Кашмир, меньшее, что мы можем сделать, это не спускать глаз с его народа.

Арундати Рой — писательница и активистка, авторка книг "Министерство наивысшего счастья" и "Бог мелочей", за которую она получила Букеровскую премию. Она также опубликовала несколько нехудожественных произведений, в том числе "Конец воображения", "Капитализм: История Призрака" и "Доктор и Святой".