Плотина прорывается

Мы достигли поворотного момента в истории человечества. Чрезвычайная климатическая ситуация требует от нас немедленного перехода от экономики, основанной на ископаемом топливе, к экономике, которая является экологически устойчивой. Это потребует радикальных политических и экономических изменений. Климатический кризис не единственное испытание, с которым нам приходится сталкиваться. Эпидемия COVID-19 уже привела к более чем 10 миллионам случаев заболевания и еще только начинает развиваться. Экономическая депрессия, вызванная эпидемией, скорее всего, обречет миллионы людей на бездомность, голод и безработицу.

Коронавирус также обнажил структурный расизм и сексизм, лежащие в основе многих обществ. В Индии изоляция разрушила мечты целого поколения женщин обрести экономическую независимость, женщин которые переехали из сельской местности в города, чтобы получить оплачиваемую работу. Им пришлось вернутся в свои деревни, где они столкнутся с голодом и будут вынуждены выйти замуж. В США и Великобритании «работниками служб жизнеобеспечения» оказались врачи, медсестры, помощники, уборщики и работники пищевой промышленности африканского, коренного, средне- и южно-американского, арабского и южно-азиатского происхождения. Зачастую это иммигранты или женщины, многие из которых не являются профсоюзными работниками и зарабатывают пониженную зарплату. Не имея возможности изолироваться из-за необходимости работать, их непропорционально высокий уровень заболеваемости и смертности пролил свет на расизм, укоренившийся в структуре развитых экономик.

Изменение климата, COVID и экономический спад оказывают огромное давление на систему, которая уже достигла переломного момента. В эпоху позднего капитализма глобальная экономическая интеграция, основанная на идеологии свободного рынка, привела незначительное число людей к непозволительному богатству, а большинство к безнадежной нищете и неопределенности. Центристы, которые радовались рыночным решениям и безудержному экономическому росту, были не готовы к каскаду кризисов, с которыми мы сейчас сталкиваемся. Их главной реакцией на проблемы позднего капитализма были меры жесткой экономики и дальнейшее раздробление системы социальной защиты. Их реакция на изменение климата была медленной и неадекватной, и многие из них вяло сопротивлялись усилению движений правого толка.

Решения, которые формируют современный мир, чаще принимаются транснациональными корпорациями, чем правительствами или национальными элитами. Не желая отказываться от власти, некоторые члены этих старых элит стали поддерживать политиков правого толка, чей призыв основан на ядовитом вареве расизма, религиозного фундаментализма, ненависти к женщинам и геям, а также паранойе по поводу потери культурной идентичности, вызываемой мигрантами. При поддержке этих элит и правых религиозных организаций к власти пришла новая ось ультраправых политиков, включая Болсонару, Эрдогана, Джонсона, Моди, Нетаньяху, Орбана, Путина и Трампа.

Большинство из этих ультраправых политиков не очень заинтересованы в правлении; их главная цель — удерживать власть и красть государственные активы. Для этого они безнаказанно демонтируют системы, призванные обеспечить ответственность, заменяют глав государственных административных органов своими людьми и создают целые режимы приспешников, родственников и политиканов, которые функционируют параллельно с государством. Трамп использовал федеральных тюремных охранников для патрулирования демонстрации перед Белым домом, превращая их в частную полицию, которую он мог бы использовать вместо городской полиции. Моди хочет создать индусскую раштру, чтобы заменить светское государство с независимой судебной системой, и лучше красть активы и передавать их приспешникам, которые будут удерживать его у власти. Такие параллельные режимы приводят к опустошенным, неспособным государствам, не имеющим политической легитимности и способности справляться с крупными кризисами.

Для того чтобы создать платформу, которая удержит их у власти пока они строят эти параллельные режимы, эти правые лидеры преследуют меньшинства, мигрантов, женщин и представителей ЛГБТ. Ссылаясь на религию они подрывают основные демократические права, такие как право голоса, право собраний и право на свободу слова. Постоянно поощряя нетерпимость и преследования, опираясь на религиозные воззрения, они нападают на саму идею всеобщности прав человека. Поскольку они лишены легитимности, возникающей в результате решения реальных социальных проблем, они должны править силой, страхом и обманом, полагаясь на военных, полицию, поддержку религиозных фундаменталистов и захваченные в плен СМИ, для строительства плотины, достаточно сильной, чтобы сдержать народное инакомыслие.

Но вода инакомыслия поднимается по всему миру, и эта плотина не выдержит. За последние десять лет на плотине одна за другой появляются трещины: восстания «арабской весны», забастовки французских желтых жилетов, мятеж в Гонконге, текущие революции в Алжире и Судане, общенациональные демонстрации в защиту светской конституции и защиты гражданства мусульманских женщин в Индии, и так далее и тому подобное. Огромная волна демонстраций Black Lives Matter в США достигла даже маленьких провинциальных городов, где почти все жители белые. Кроме того, эти антирасистские протесты приобрели глобальный характер. По крайней мере, на мгновение, плотина действительно прорвалась.

Что происходит, когда прорывается плотина? Могут ли обломки быть принудительно скреплены или приклеены обратно? Надолго? Может ли прорвавшаяся вода захлестнуть города и убить тысячи людей? Или этот поток можно упорядочить и направить на орошение сухих земель? Ответ зависит от нас, народов мира. Мы должны организоваться достаточно хорошо, чтобы управиться с потоком воды до тех пор, пока не достигнем момента, когда, наконец, как обещал Мартин Лютер Кинг-младший, справедливость будет течь, как река, а праведность — как могучий ручей.

Рожава

Одно из мест прорыва плотины — Сирия, где гражданское восстание 2011 года против диктатуры Асада привело к гражданской войне. По мере того, как война разгоралась, территория курдского большинства на северо-востоке Сирии объявила себя автономным регионом. Официальное название этого региона — Автономная администрация северной и восточной Сирии (AANES), но обычно его называют Рожава. Это одно из немногих ярких мест на земном шаре. В 2014 году в битве при Кобани его осажденные, скудно экипированные бойцы стали первыми на Ближнем Востоке, кто сумел удержать согласованную атаку ИГИЛ.

Как Рожава смогла победить ИГИЛ? Одна из причин заключается в том, что они полностью интегрировали женское лидерство на каждом уровне, от соседской коммуны до высшего военного командования, и, таким образом, смогли опираться на силу всего своего общества. Жителям Рожавы также было за что бороться: их собственная низовая демократия и система, которую они называют «демократическим конфедерализмом», основанная на экологии, этническом плюрализме, прямой демократии, отделении религии от политики, а также на полном участии женщин.

Хотя администрация Рожавы выполняет многие функции, обычно приписываемые государству, это непосредственно негосударственная система, основанная на прямой демократии и местных собраниях, с параллельными структурами для всего, что влияет на женщин, и другими многочисленными системами сдержек и противовесов. Десятилетия, в течение которых избранные политические элиты в основном служили богатым, размыли их претензии на то, что они представляют всех нас; в результате национальное государство перестало чувствовать себя естественным и неизбежным, и все больше людей ищут альтернативные формы общественной организации. Одно из мест, которые они изучают, это Рожава.

Стратегическая планировка

Мы предлагаем трехпунктный план для международного прогрессивного движения по мере того, как оно работает над вопросами внешней политики: создание демократических народных собраний и организаций, поддержание совмещенного подхода «изнутри-снаружи»к государственной политике и развитие стратегического партнерства с феминистским движением. Мы считаем, что при такой совместной стратегии левые могут стать достаточно сильными, чтобы в конечном итоге победить правых.

1) Во время нападения на демократию мы должны укреплять ее, создавая альтернативные политические структуры, основанные на прямом участии общин. Они могут начаться с народных собраний, основанных на радикальной трансформационной политике, такой как в Рожаве и Чьяпасе. В идеале такие собрания должны органически разрастаться из общественных усилий и разрабатывать свои собственные методы управления и самообороны. Работая совместно с народными движениями и организациями гражданского общества, народные собрания смогут обеспечить ответственность государства как на местном, так и на национальном уровне, и настаивать на том, чтобы его делегаты были демократически избраны и отвечали интересам народа. В течение времени, объединенные в одно целое собрания могут стать противовесом, возможно, даже преемником национального государства. Как и в Рожаве, собрания должны быть многосторонними, плюралистическими, светскими общинными местами, отделяющими политику от религии, чтобы обеспечить равное участие женщин и ЛГБТ-сообществ, а также защиту прав неверующих и людей, исповедующих миноритарные религии. Народные собрания и организации гражданского общества могут развивать свои собственные международные отношения, именно «между народами». Эти отношения должны включать в себя содействие демократическим движениям в борьбе с авторитарными режимами, а также оказание достаточной практической и политической поддержки, чтобы такие места, как Рожава, стали святилищами прав человека для инакомыслящих из других мест.

Работая над разработкой народной внешней политики, прогрессивные деятели должны подчеркивать необходимость многостороннего сотрудничества для решения проблем, связанных с изменением климата и эпидемиями. Мы должны действовать на основе общих принципов солидарности, прав человека для всех и равенства между государствами, независимо от их размера, богатства, военной мощи или географического расположения. Мы можем прийти к согласию относительно необходимости построения устойчивой мировой экономики, которая не будет еще больше истощать ограниченные ресурсы Земли, и разработки программ, направленных на обеспечение того, чтобы страны и корпорации не несли равную ответственность за климатический кризис, а те, кто извлек наибольшую выгоду, должны устранить нанесенный ими ущерб.

2) В отношении национального государства и избирательной политики мы должны придерживаться стратегии «изнутри-снаружи». Это означает использование любых плацдармов, которые наш народ может захватить в местных и национальных органах власти, и в то же время создание собраний, организаций гражданского общества и движений, которые достаточно сильны, чтобы обеспечить ответственность избранных представителей, и достаточно подвижны, чтобы двигаться в новых направлениях. Поскольку государства никогда не стремились к благу большинства своих людей, нам приходилось упорно бороться, чтобы выиграть такие программы, как социальное обеспечение в США и Национальную службу здравоохранения в Великобритании. Мы должны держаться за достигнутые успехи, противостоять программам жесткой экономии и приватизации, а также бороться с клептократией. Мы сможем сделать это наиболее эффективным образом, если у нас будут собственные представители «изнутри» правительства, в то время как остальные будут толкать «снаружи» посредством протестов, судебных процессов и созданием своих собственных «теневых» правительств. Одной из таких инициатив является программа «народных слушаний», организованная Аруной Рой в Индии, которая устанавливает местный контроль над государственными средствами, заставляя чиновников отчитываться за свои бюджеты, чтобы каждый мог видеть, были ли деньги потрачены так, как было предусмотрено.

Работая как изнутри, так и снаружи государства, мы можем развивать амбициозные инициативы в области внешней политики. Наши цели должны включать в себя расширение международного сотрудничества; уменьшение военных сил всех крупных держав, особенно США; ликвидацию ядерного оружия; немедленный переход от ископаемого топлива; международный договор об отношениях с мигрантами; прекращение милитаристического разрешения конфликтов; усиление сотрудничества в области здравоохранения и медицины; а также программы по очистке планеты, возмещению ущерба, нанесенного окружающей среде, защите биоразнообразия и укреплению сотрудничества в области борьбы с изменением климата. Взаимная помощь, которую мы оказываем нашим собственным общинам, должна распространяться на борьбу за демократию на Ближнем Востоке и в других местах. Мы должны найти пути поддержки этих освободительных боев, вести переговоры о справедливом и прочном мире в условиях затяжных гражданских конфликтов и применять резолюцию 1325 Совета безопасности ООН и Найробийскую декларацию, которая предписывает не только участие женщин в мирных переговорах, но и возмещение причиненного вреда.

3) Международное прогрессивное движение должно строить долгосрочное стратегическое партнерство с всемирным феминистским движением, отраженное в общих программах, общей идеологии и организационных связях. Феминистское движение придает большое значение сотрудничеству, умению выслушивать, нести ответственность за детали, помогать людям решать личные проблемы и обучать молодых членов. Курдское освободительное движение воспользовалось этими качествами, интегрировав автономные феминистские группы в свои сети и структуры. Кратчайший анализ истории показывает, что в большинстве прогрессивных групп и движений это не так. Даже организации с большим количеством женщин и сильными женщинами-руководительницами часто неосознанно остаются патриархальными. Сегодня прогрессивные группы могут проводить антирасистские тренинги или обсуждать вопросы пола, гендера и сексуальности, но слишком многие из них все еще, скорее всего, будут игнорировать сексистские идеи и поведения в своей среде, пока один из их лидеров не будет внезапно обвинен в изнасиловании.

Прогрессивные активисты могут почерпнуть уроки из того, как женщины организовывались в курдском освободительном движении. Важно то, что феминистские задачи не вытесняются из поля зрения Женской комиссии или собрания, не разделяются на отдельную программу или список требований, а интегрируются во все сферы деятельности: самооборону, идеологию, программную работу и организацию. Женщины могут вступать в смешанные группы YPG (отрядов народной самообороны), или в группы YPJ (отрядов женской самообороны), состоящие только из женщин. Феминизм — они часто употребляют это слово — является центральной частью идеологической подготовки на каждом уровне, включая базовую подготовку в воинских частях. Предполагается, что программы экономического развития, сельского хозяйства, кооперативов, и так далее, будут способствовать удовлетворению потребностей женщин и вовлечению изолированных сельских женщин в общественную и политическую жизнь. В организационном плане каждая группа должна иметь двух сопредседателей — мужчину и женщину, а членская квота должна составлять не менее 40 процентов женщин. Каждая организация, начиная с коммуны — первоначального общинного подразделения — имеет параллельную женскую организацию, в которую люди обращаются с вопросами, касающимися женщин. Они также функционируют в качестве апелляционных судов в отношении решений, которые могут нанести вред женщинам. Благодаря интеграции феминизма во все эти сферы деятельности Рожава достигла необычайного уровня лидерства и участия женщин.

Некоторые прогрессивные деятели могут возражать против идеи партнерства с феминистскими организациями, основываясь на утверждениях о том, что в феминистском движении доминируют женщины из среднего класса или что оно опирается на скомпрометированные НПО. Правда, что феминистское движение, как и другие социальные движения, имеет тенденцию быть самым смелым во время периодов социального подрыва и отступать и становиться окостенелым во время периодов реакции. Но поскольку контроль над женским телом является центральным вопросом для религиозных фундаменталистов, феминистки десятилетиями пытаются предупредить прогрессивных приверженцев об опасности, исходящей от правых. И сейчас женское движение снова на подъеме, о чем свидетельствуют массовые латиноамериканские марши против насилия и за права на аборт, лидерство женщин в ближневосточных восстаниях, а также огромное, разностороннее женское движение сопротивления в США, примером которого являются работа Rising Majority и женские марши. Эти события свидетельствуют о том, что стратегическое партнерство между феминистками и международным прогрессивным движением достижимо, если обе стороны готовы искать пути совместной работы на практике.

Вместе мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы упорядочить и обеспечить поток воды через каждую пробоину в плотине.

Эта статья была значительно обогащена вкладом Дебби Букчин, Ариан Брюне и Гиты Сахгал.